В Москве уверены, что на «хорватский сценарий» для Донбасса Украина неспособна

На этой неделе в Хорватии отметят очередную годовщину операции «Буря», в результате которой в течение нескольких дней была ликвидирована самопровозглашенная Сербская Краина.

В Украине в последние годы все чаще говорят о возвращении контроля над Донбассом по «хорватскому сценарию». Обозреватель «КоммерсантЪ» Максим Юсин, освещавший сербско-хорватскую войну, убежден: такой сценарий в Донбассе невозможен.

Во время моей недавней поездки в Киев один из собеседников, депутат Верховной Рады, в очередной раз вспомнил о «хорватском сценарии». По его словам, если Донбасс не удастся вернуть мирным путем, Киев может прибегнуть к силе, как это сделал в начале августа 1995 года хорватский президент Франьо Туджман.

https://politua.org/2018/07/31/46925/

Тогда у Туджмана все получилось: в результате стремительного наступления хорватской армии за несколько дней была отвоевана основная часть Сербской Краины – сепаратистского образования на территории Хорватии. Ее столица Книн пала, а над знаменитой книнской крепостью уже на второй день наступления взвился хорватский флаг с шаховницей, длина полотнища которого составляла 20 метров.

Украинские политики, особенно представители «патриотического лагеря», в последнее время все чаще высказываются в пользу «хорватского варианта» для решения проблемы Донбасса. Быстро, эффектно, победоносно – почему бы не повторить опыт Книна в Донецке и Луганске?

Впрочем, рассуждая так, украинские политики упускают из вида один принципиальный момент. Успех Франьо Туджмана в августе 1995 года объясняется, в первую очередь, тем, что на стороне хорватских сербов не выступил их главный покровитель – президент Сербии Слободан Милошевич. Именно это обстоятельство решило судьбу противостояния.

https://politua.org/2018/07/31/46922/

Сербскую Краину подвело географическое положение – от границы с Сербией ее отделяло несколько сот километров боснийской территории. И после начала хорватского наступления югославская армия – даже если бы у Милошевича возникло такое желание – физически не смогла бы стремительно перебросить в Книн ни «отпускников», ни «добровольцев», ни боевую технику. Без вмешательства Югославии – которая тогда еще существовала в урезанном виде – в составе Сербии и Черногории – шансов удержать фронт у хорватских сербов не было.

Чем эта схема принципиально отличается от юго-востока Украины – понятно: ДНР и ЛНР имеют более 400 км границы с Россией. И Кремль четко обозначил красную линию – попытка Киева силой захватить Донецк и Луганск будет сорвана, как это произошло в августе 2014 года.

Другое дело – об этом многие не знают или забывают, – что выражение «хорватский сценарий» можно понимать двояко.

https://politua.org/2018/07/30/46893/

Это не только силовой захват Книна, но и мирное присоединение спустя три года другой части Сербской Краины – Восточной Славонии. В этой области находится печально знаменитый город Вуковар, который называли «хорватским Сталинградом». В боях за него в конце 1991 года с обеих сторон погибли тысячи солдат и ополченцев – после трех месяцев осады сербы город захватили.

Франьо Туджману очень хотелось взять реванш, отвоевать Вуковар, но он, даже воодушевленный триумфом в Книне, на это не решился. Дело в том, что, в отличие от остальной Сербской Краины, Восточная Славония непосредственно примыкает к границе с Сербией. И хорватское наступление на эту область вполне могло привести к столкновению с югославской армией. И итог мог оказаться совсем иным.

В конце концов, Вуковар и остальная Восточная Славония воссоединились с Хорватией в 1998 году путем переговоров, предусматривавших, в том числе, уступки со стороны Загреба в отношении местных сербов.

https://politua.org/2018/07/30/46889/

Именно такой «хорватский сценарий» – мирный, политический – мог бы попытаться реализовать Киев, когда речь идет о возвращении Донбасса. Вот только проблема в том, что на серьезные компромиссы украинские элиты пока не готовы. И под «хорватским сценарием» они понимают не переговоры, не взаимные уступки, а победоносное наступление. Такое, как провел на Книн президент Туджман в августе 1995-го.

Максим Юсин, «КоммерсантЪ»