Первая кровь зимней войны. Бой в Керченском проливе – пролог новой кампании России против Украины

Кремль всерьез опасается, что постройка военной базы в Бердянске станет оплотом сил НАТО и будет грозить резервному командному центру в Сочи.

В воскресенье, 25 ноября, боевые катера погранслужбы ФСБ РФ при поддержке сил Черноморского флота атаковали и захватили пару катеров ВМС Украины – «Нікополь» и «Бердянськ» – которые в сопровождении буксира пытались пройти в Азовское море, направляясь в Мариуполь. В Украине в ответ ввели военное положение в ряде областей на 30 дней, и президент Петр Порошенко ссылался не только на керченский инцидент, а прежде всего на разведданные о вероятности наступления российских (пророссийских) сил на южном фланге донецкого фронта с целью занять Мариуполь и Бердянск, пишет военный эксперт Павел Фельгенгауэр на страницах «Новой Газеты».

В Москве всерьез опасаются, что в Бердянск, если базу удастся обустроить, с дружеским визитом могут прийти корабли НАТО, способные действовать на мелководной азовской литорали, вооруженные мощным ракетным оружием большой дальности, защищенные современными комплексами ПРО и ПВО. Тогда, например, будет затруднена или невозможна переброска корветов с ракетами «Калибр» из Каспийского моря в Черное и Средиземное, и обратно – через Азов и канал Волга-Дон, что наш ВМФ постоянно практикует.

https://politua.org/2018/11/27/54060/

Кстати, многие боевые корабли Черноморского флота невозможно использовать в Азовском море из-за мелководья.

Кавказ, Крым, Черное море, Босфор, базы в Сирии и группировка в Средиземном море сейчас увязаны в одно важнейшее юго-западное стратегическое направление, которое должно прежде всего обеспечить надежную оборону Сочи на дальних подступах – второго, а нередко основного центра управления страной и вооруженными силами. А тут вероятный противник задумал вбить клин в основание всей этой стратегии, развернув базу в Бердянске.

С лета 2015-го в штабах НАТО и в Пентагоне было немало дискуссий о возможности такого похода с целью пробить так называемый «сухопутный коридор в Крым». Вроде бы с запуском Крымского моста этот «коридор» стал неактуальным, но теперь стало непонятно, то ли морская база в Бердянске так сильно напугала Москву, то ли с Крымским мостом возникли серьезные проблемы, которые пока держат в тайне, то ли и то и другое сразу.

Нельзя исключить, что в ближайшее время может начаться зимняя кампания по окончательному вытеснению Украины с Азовского побережья.

Цель операции может быть ограничена побережьем до Бердянска. Или до Мелитополя, Геническа и Чонгара, если сухопутный «коридор в Крым» и вправду нужен. В любом случае, если, конечно, не дай бог, будет принято такое решение, регулярные российские силы придется вводить в бой массированно, особенно в том случае, если, как в 2014–2015 годах, станут изображать, что это, мол, донецкие ополченцы сами наступают, и потому активной авиаподдержки не будет.

Кстати, прифронтовой Мариуполь можно сравнительно легко обойти и отрезать, но город потом, возможно, придется штурмовать, как Алеппо, с большими разрушениями. Впрочем, в войсках есть командиры с сирийским опытом, и бойцов-специалистов по штурму городов с применением тяжелого вооружения можно выписать.

https://politua.org/2018/11/27/54057/

Конечно, Запад будет протестовать и введет допсанкции, но это скорее огорчит либерально-экономический блок нынешнего режима (так называемую «партию мира»), очередная неудача которой будет только дополнительным бонусом для их противников из так называемой «партии войны». Все одно убийственное тотальное эмбарго на экспорт российского газа и нефти западные лидеры не введут, тем более зимой, как его никогда не вводили в советское время и по тем же причинам – ценовой шок и экономический спад перед выборами никому на Западе не нужен.

Украинцам придется отбиваться в одиночку или надеяться на то, что генштаб ВСУ ошибся, или что в Москве передумают и зимней войны не будет. Или, в крайнем случае, уповать, что западные посредники, после того как войска выполнят основные задачи (как в 2015-м после Дебальцева), помогут подписать еще одно перемирие, типа трех Минских соглашений.

Павел Фельгенгауэр, «Новая Газета»