Почему история становится полем битвы?
Нам часто кажется, что спор об истории – удел стран новых и недавних. На самом деле история очень часто становится камнем преткновения в разных обществах.
Таких как Украина – вынужденных проводить ревизию своего прошлого. Что все остальные со своей историей уже разобрались, пишет в своем Telegram-канале «Kazarin» журналист и публицист Павел Казарин.
«На самом деле – ничуть. Битва за прошлое оживает в тот момент, когда результат выборов снова поднимает вопрос о том, кто здесь проиграл», – пишет публицист.
В Соединенных Штатах есть около семисот памятников, установленных в память о южанах, проигравших Гражданскую войну северянам. Монументы мирно пережили двадцатый век, чтобы стать объектом споров в двадцать первом.
«Движение по сносу памятников южанам, сражавшимся в Гражданскую за сохранение рабства, началось в 2015 году – после того, как белый расист расстрелял черных прихожан в церкви в Чарльстоне. В его аккаунте в соцсети обнаружили фото со знаменем Конфедерации – и это спровоцировало волну протестов», – отмечает Казарин.
Только за первые два года им удалось переименовать или демонтировать шестьдесят символов проигравшей армии южан. Но в 2017 году после победы Дональда Трампа это движение получило новый импульс.
«Потому что она стала еще и спором о том, кто по итогу победил в Гражданской войне», – подчеркивает Казарин.
Нужно понимать, что победа Северян в Гражданской войне не привела к одномоментной отмене рабства в США. Да, в 1865 году 13-я поправка запретила в США рабство, но уже через двадцать пять лет были приняты «законы Джима Кроу», сохранившие сегрегацию в юго-восточных регионах страны.
«Раздельные школы и транспорт. Кафе и воинские подразделения. Отдельные туалеты и даже отдельные библии для принесения присяги в судах. Чернокожее население будет добиваться равноправия всю вторую половину двадцатого века. И добьется ее уже на нашей памяти», – отмечает Казарин.
И все это время в южных штатах продолжали стоять монументы героям Конфедерации. Тем самым, что пытались отстоять свое право на рабовладение.
«На это были готовы закрывать глаза – до тех пор, пока победивший сто лет назад Север продолжал закреплять равенство в законах. Победу Барака Обамы многие и вовсе восприняли как точку в старом споре. Ту самую, что превращает памятники в надгробия», – подчеркивает Казарин.
Но в 2017-м победил Трамп. И стало ясно, что точка превращается в многоточие.
45-й президент США строил свою избирательную кампанию на ностальгии по прошлому. По тому самому прошлому, в котором многие нынешние американцы чувствовали бы себя, как минимум, неуютно. «Make Amerika great again» – этот лозунг будет близок лишь тем, кто не потратил последние 50 лет жизни на то, чтобы это прошлое похоронить.
«Любой памятник полисемантичен. Его содержание и смысл всегда определяют современники. После победы Трампа памятники Конфедерации перестали восприниматься в роли символов «региональной памяти». Отныне они уже не безобидная отсылка к сюжету «Унесенных ветром», а олицетворение реванша. Дискуссия, которая должна была закончиться с победой Обамы, возобновилась с победой Трампа», – отмечает Казарин.
Победа Зеленского в этом отношении наследует победу Трампа. Предыдущие пять лет страна ограждала себя символическим частоколом. Эмансипировалась от империи. Искала новый этический стандарт. Но затем победу одержал Владимир Зеленский – и спор об украинском прошлом возобновился с новой силой.
«Шаги новой власти многими воспринимаются как реванш. Наверняка недостаточный – с точки зрения избирателя «ОПЗЖ». Несомненно избыточный – с точки зрения сторонников повестки суверенитета. Люстрация, языковой закон, декоммунизация улиц – очень многие точки, поставленные в предыдущие пять лет, опять-таки превращаются в многоточия», – подчеркивает Казарин.
Дональд Трамп запустил дискуссию о том, что такое США. Владимир Зеленский – о том, что такое Украина. И мы теперь вновь обречены спорить, что для нас норма и чем именно добро отличается от зла.
«Вся эта история – лишь очередной пример того, что страна не равна своей экономике. Она не равна своему уровню жизни, финансовым свободам и совершенству госаппарата», – подчеркивает Казарин.
Наше настоящее обречено провоцировать нас на споры о нашем прошлом – и считать это «отечественным перегибом» было бы довольно неосмотрительно.
«Доказано США», – подытожил Казарин